В октябре 2018 года алматинка Инна со своей подругой Лёлей побывала в Узбекистане. Вместе они посетили Ташкент, Самарканд, Бухару, Хиву, Нукус и Муйнак. Свой отчет на портале tourister.ru Инна назвала так — «Узбекистан: по базарам и мазарам». Ниже отрывки из него.

Ветхозаветный Самарканд

В Самарканде нас в первый же день понесло в горы смотреть пещеру Давида. Того самого, что победил Голиафа и стал царем всея еврейского народа.

Казалось бы, где Иерусалим, а где Самарканд?

Однако, Ольга, назубок знающая Ветхий завет, подтвердила, что события, связавшие пещеру с именем пророка, таки вполне могли происходить в этих местах.

Правда присутствуют две разных версии: по одной Давид прятался от самого Голиафа в преддверии решающего боя, по второй — от огнепоклонников, которым он пытался проповедовать слово божье. Обе версии сходятся на том, что скалы под руками пророка расступились и открылась пещера, в которой Давид благополучно укрылся.

А на стенах пещеры сохранились следы его ладоней. Остался открытым вопрос, если Давид был таким великаном, то каков же был Голиаф?

Чтобы попасть в пещеру нужно пройти 1303 ступени наверх и 200 вниз, а затем 200 наверх и 1303 вниз, вернуться на землю, упасть на колени и целовать, целовать, целовать ее.

После пещеры Давида мы заглянули к ходже Дониёру. Именно так переименовали узбеки еще одного ветхозаветного пророка — Даниила.

Бедного Даниила растащили аж по трем мавзолеям, один из которых так удачно находится в Самарканде. Часть праха добыл в очередном военном походе Тамерлан, а это вам не магнитик на холодильник привезти, прости Господи.

Торговая Бухара

Бухара сплошной базар. Развитие туризма возрождает Шелковый путь в новом формате: теперь уже не караваны торговцев идут из Китая и Индии в Европу, а Европа, Китай и Индия сами едут в города Средней Азии. Особенно умилительно было наблюдать за китайцами, торговавшимися за сувениры made in China.

Впрочем и местного товара ручной работы хватает на импровизированных прилавках вдоль древних стен. Часто можно прямо на месте наблюдать как расписывают керамические блюда, вырезают деревянные шкатулки или ткут расписные узбекские полотна.

Как не клялись мы сами себе и друг-другу не останавливаться у лавочек, проход через торговые купола забрал львиную часть нашего утра.

Хива — город на краю пустыни

Ичан-Кала — город в городе. Город, которому более двух с половиной тысяч лет. Город на краю пустыни.

В плотно застроенном и компактном Ичан-Кала сложно пропустить какую-то достопримечательность. Этот город похож на интерактивный музей. Только люди здесь живут по-настоящему.

Улицы, площади, минареты мелькают, сменяя друг друга, и создают одну общую, не разделенную на обрывки, картину средневекового восточного города.

Совершенно не удивляемся кладбищу в самом сердце Ичан-Кала. За полторы недели в Узбекистане тесное соседство базаров и мазаров стало привычным. У мавзолея Пахлавана Махмуда тишина. Как будто и нет вокруг шумного туристического города.

Необычный город. Даже хлеб здесь не похож на пышные, золотистые лепешки из других регионов Узбекистана. Хорезмские лепешки тонкие, плоские, упругие. Рецепт их приготовления ровесник зороастрийских башен молчания, что находятся в сотне километров к северу от Хивы. Вкус лепешек запомнится надолго.

В Хиве жарко. В Хиве пыльно. Хива неповторима.

Муйнак — бывший порт на бывшем берегу бывшего Аральского моря

В наши дни Муйнак стал перевалочной базой для исследователей высохшего морского дна и для туристов, едущих к остаткам Арала. Единственную его достопримечательность, корабли, практически растащили на металлолом еще до того, как Узбекистан открыл границы для массового туризма.

Убийство Арала (а иначе эту катастрофу и назвать нельзя) повлекло практически полное вымирание прилегающих регионов. Понятно, что первыми пострадали рыболовство и прочие морские промыслы. Но последствия экологической катастрофы гораздо глубже и обширнее, чем это видится издалека.

Изменился климат. Изменился рельеф. Пыльные бури разносят соли с морского дна на тысячи километров. Даже во льдах Гренландии и Арктики находят следы аральских песков, не говоря уж о тающих ледниках Тянь-Шаня.

Здоровья токсичная пыль тоже не добавляет. Токсичной ее делают пестициды, которые в Арал смывало с полей. Могильники, где погребены подопытные животные после испытаний биологического оружия тоже вполне себе реальная угроза, хоть и достаточно далекая.

Море погубили ради воды для полива. Но высохло море и практически ушла вода. Когда-то процветающая автономия, сегодня Каракалпакстан — это зона экологического бедствия. После высыхания Арала 80% земель представляют собой пустыни с редкими островками поселков и городов между ними.

Стоил ли хлопок таких жертв? Думаю, нет.

С того момента как мы переехали по мосту через практически сухое русло Амударьи, меня накрыло гнетущее ощущение произошедшего бедствия. Я как пришибленная смотрела на все больше проступающую из земли соль и на небольшие песчаные вихри на горизонте. Золотистый свет осеннего солнца вдруг стал резким и начал до боли резать глаза. Легкий запах соленой воды, который иногда доносили порывы ветра только усиливал общее впечатление.

И единственный вопрос в голове: что же вы натворили?

Прекрасный и счастливый Ташкент

Повторное знакомство с узбекской столицей получилось намного теплее, чем первое. Не скрою, я получила несказанное удовольствие, когда на выходе из аэропорта демонстративно открыла приложение на смартфоне. Цены на услуги аэропортовских таксистов рухнули как курс тенге к доллару. Некоторые настолько откровенно демпинговали, что еще немного и доплатили бы нам за поездку. Но мы с Лёлей остались непреклонны и уехали на Яндексе, сопровождаемые в спину витиеватыми восточными пожеланиями здоровья и благополучия.

С едой в Узбекистане вообще все просто — практически всегда вкусно и почти везде дешево. Не без риска отравления, но кто не рискует, тот не пьет энтеросгель.

Ташкент, безусловно, звезда востока и сияет как положено по тексту известной песни. И все же это одна из немногих столиц, чья популярность значительно уступает другим городам собственной страны. Абсолютное большинство туристов приезжают в Узбекистан ради Самарканда и Бухары, меньшее количество добирается в Хиву, Шахрисабз или какой-нибудь Коканд, и практически все считают Ташкент перевалочным пунктом с международным аэропортом.

Между тем, Ташкент прекрасен. Он светлый, чистый, очень зеленый, с множеством фонтанов и каналов, умилительными белыми балкончиками на уютных желтых фасадах сталинских домов и яркими образцами советского архитектурного модернизма. Даже современные стеклянные высотки, которых становится все больше, не лишают город его среднеазиатского колорита.

Последний день в Ташкенте дался нам тяжело. Не знаю, климат Узбекистана не имеет золотой середины или это мы такие капризные, но если в первые дни мы нещадно мерзли, то в последние умирали от жары.

На этом наша восточная сказка заканчивалась. Пора было возвращаться по домам.

С Лёлей мы прощались ранним утром, ее самолет улетал намного раньше, и администратор хостела сам отвез ее в аэропорт. Я же неспеша собрала вещи и вызвала такси.

— Привет! В аэропорт? — заулыбался приветливый ташкентский таксист. — Вы откуда? Телефончик не оставите, буду в ваших краях, загляну в гости.

… ровно через два месяца мой Мишаня переехал в Алма-Ату и мы поженились.

---

*полностью увлекательный отчёт Инны «Узбекистан: по базарам и мазарам» читайте на сайте туристер.ру:

https://www.tourister.ru/responses/id_25984