Газалкент находится практически в окрестностях столицы Узбекистана и администрирует район т.н. «узбекской Швейцарии», привлекающий многочисленных зарубежных и внутренних туристов. Почему, обладая большим людским, промышленным, аграрным, экологическим и санаторно-курортным потенциалом, его социально-бытовая, экономическая, культурная и экологическая инфраструктура неуклонно деградирует?

Газалкент - административный центр высокогорного и курортного Бостанлыкского района Ташкентской области. С 1964 года имеет статус города. В 2010 году население города составляло 27 229 человек (района - около 160 тыс. - 2013 г.).

---

Вниманию читателей предлагаются адаптированные выдержки или конспект из больших материалов Светланы Назаровой на hook.report: Дороги, заборы и прочие ужасы «узбекской Швейцарии», Как лечиться в Газалкенте?, Нас всех завалит мусором. История о запущенном экологическом законодательстве Узбекистана.

---

Город в коме

В Узбекистане Газалкент мог бы представлять один из лучших вариантов для проживания и работы:

• близость к Ташкенту (менее 60 км);
• относительно неплохая обеспеченность интернетом (хотя из провайдеров тут только UzOnline);
• несколько супермаркетов и базар;
• более-менее свежий воздух и летняя температура немного ниже, благодаря близости гор и Чарвакского водохранилища.

Но сюда не очень стремятся иногородние. Более того, местная молодежь рвётся уехать в столицу или за границу. Чем дальше от городского центра, тем заметнее признаки запустения и разрушений.

Газалкент похож на больного в коме: сердце и мозг еще функционируют, но остальные органы уже затронуты угасанием.

В начале 2000-х еще держались на плаву крупные предприятия и организации, которые оправдывали статус города и создавали рабочие места: центральная библиотека, геологоразведка, туберкулезный диспансер, а также работавшие на местном сырье стекольный, мраморный, хлебный, крекерный, консервный, виноводочный и завод молочной продукции.

Сейчас производственные мощности консервного, виноводочного, крекерного и молочного заводов едва загружены, стекольный прекратил существование. Давно не существует управления геологоразведки.

Примечательно, что в здании центральной библиотеки ныне офис мусороуборочной службы. О судьбе некогда богатого книжного фонда история умалчивает.

Медицина и здравоохранение

Раньше в Газалкенте была своя поликлиника — уютный двухэтажный корпус с зеленым палисадником на входе и садом позади здания. Она удобно находилась в центре города, неподалеку от детских садов, паспортного стола, центрального рынка и муниципалитета. Здесь функционировали лаборатория для сдачи анализов, массажный и кабинет физиотерапии, принимал хирург, офтальмолог, лор и прочие специалисты. Машины «скорой помощи» обеспечивали выезд к больным на дом.

Существовали детская поликлиника и туберкулезный диспансер. В Газалкенте и в других населенных пунктах функционировали фельдшерско-акушерские пункты (всего — 18) и амбулатории. Таким образом, весь Бостанлыкский район был обеспечен цельной медицинской инфраструктурой.

Ныне поликлиника в Газалкенте, амбулатории и фельдшерско-акушерские пункты ликвидированы из-за отсутствия специалистов и технического оснащения. Медперсонал переведен в центральную районную больницу в Старом Газалкенте (*поселок в 4 км от Газалкента у станции электрички).

В здании поликлиники офис МИБ (*от узбекского Мажбурий ижро бюроси — Бюро принудительного исполнения при Генеральной прокуратуре Республики Узбекистан). Детская поликлиника переквалифицирована в пункт платных медицинских услуг и выживает за счет флюорографии и частной стоматологии.

Единственное государственное медучреждение — ЦРБ в Старом Газалкенте — представляет собой четырёхэтажное здание с огромными очередями в мрачных коридорах и перебранками пациентов.

Печальна участь туберкулезного диспансера, располагавшегося в комплексе сооружений площадью 948 кв. м., построенных в 1966 году. В 2011 году постановлением Кабмина тубдиспансер внесен в список пустующих объектов, планируемых к продаже или передаче в аренду субъектам предпринимательства. Но, судя по запущенности территории и развалинам, комплекс так и не нашёл применения.

«Газалкент — город бетонных заборов»

Газалкент возник в 1932 году как поселок строителей здешнего гидроузла и особенно расцвел в период возведения Чарвакской ГЭС, когда сюда съезжались специалисты со всего Союза. Изначальная планировка Газалкента отличалась приоритетом общественных интересов. Его внешний облик в виде домов и коттеджей с палисадниками был ориентирован, скорее, на европейские, чем восточные традиции. В городе проживало много русскоязычных и потомков поволжских немцев, переселенных сюда в годы Великой Отечественной войны. Ограждение домов в частном секторе было формальным, а заборы не подступали вплотную к тротуарам, оставляя полосу для зеленой зоны.

В пространстве сегодняшнего Газалкента частное становится важнее общественного.

Главная тенденция — это возврат к традиционной жилой архитектуре, когда глухой забор и ворота скрывают приватное пространство семьи от посторонних глаз.

Те, кто уехал отсюда 10 или 20 лет назад, вряд ли узнают это место. На смену штакетнику, из-за которого зеленели плодовые деревья и пестрели цветы, пришли высокие стены из камня или шлакоблоков с глухими воротами. Они не создают ощущения гостеприимства — это, скорее, крепости, готовые выдерживать многомесячную осаду.

Бездушные серые заборы при минимуме растительности визуально засоряют городское пространство и подавляют психологически.

«Эх, дороги…»

Автодороги, которые были уложены еще в советские времена, пришли в негодность. Разметка пешеходных переходов стёрлась. Часть светофоров не работает. О тротуарах говорить не приходится — они настолько разбиты, что людям иногда легче передвигаться по проезжей части.

Мост через бурную во время весенних паводков реку Аксагота опасно переходить — здесь безостановочно ездят грузовики, вывозящие с реки гравий и песок на дробилку, а пешеходы вынуждены жаться к краю. При этом перила моста украдены и сданы на металлолом. То же произошло и с ограждениями шлюзов водного канала рядом с мраморным заводом.

В этих условиях пешеходы выживают как могут.

В жилых кварталах (махаллях) дорог не было даже в советское время. Сегодня здесь всюду грязь, лужи, открытые люки.

Дорога у церкви иконы Божьей Матери «Всех скорбящих Радость», куда сообщество X-Places привозит ташкентцев на экскурсию, находится в ужасающем состоянии. Ради безопасности пешеходов два канализационных люка без крышек заблокированы подручными средствами.

Дороги и тротуары во многом определяли облик Газалкента советской эпохи, поскольку были удачно вписаны в окружающий ландшафт. Пешеходное и автомобильное пространства отделялись растительностью по берегам арыков. Арычная система не только питала уличные насаждения, но и использовалась для полива палисадников и огородов частных домов. Проточная вода создавала прохладный микроклимат в летнее время.

Благо(?)устройство

Центр Газалкента, начинающийся за расположенным неподалеку от стадиона и автостанции рынком, выглядит относительно чистым и ухоженным. Здесь еще встречаются работники коммунальных служб в оранжевых жилетах, чего не скажешь о других частях города.

В некоторые городские кварталы мусороуборочные машины заезжают настолько редко, что сотни метров вдоль частного сектора и побережья десятилетиями завалены отходами. Тряпки, битый кирпич, шифер, стекло, доски, пластик, обломки кафеля, разбитые унитазы — все это горожане свозят на окраины, к реке.

Почему? Потому что практически нигде в городе нет мусороприёмных пунктов. Лишь изредка встречаются невысокие трехстенные сооружения без крыши. Но и оттуда мусор не вывозится.

Ветер разносит отходы на многие километры вокруг и в реку. Единственная естественная преграда — редкие кустарники и колючки, которые, как новогодние ёлки, «украшены» пластиковыми пакетами. Таким образом мусор из Аксагота выносится в реку Чирчик — главную водную артерию Ташкента.

На реке постоянно работают бульдозеры, добывающие гравий и песок, непрерывно снуют грузовики и самосвалы, поднимающие клубы пыли.

Из всего этого складывается печальная картина, особенно на контрасте с чистым центром или спальным районом поблизости от хокимията, где оборудованы огороженные мусороприемные пункты с оцинкованными баками под надзором специального работника.

Очевидно, что, в условиях тотального загрязнения, схема «центр важнее, окраины подождут» не работает.

Решать проблему благоустройства и загрязнения реки, налаживать систему сбора и сортировки мусора нужно комплексно по всему городу и окрестностям.

Кто виноват и что делать?

Вопрос о причинах такого вырождения и запустения некогда цветущего оазиса остался открытым. Автор злободневных материалов Светлана Назарова вносит свои конструктивные и рациональные предложения по улучшению ситуации.

А что думаете вы?